В связи с тем, что статья: «Признание договора займа недействительным» получилась объемной, она была разделена на 2 части. Продолжим рассмотрение статьи во 2 части. 

Отменяя решение суда и удовлетворяя исковые требования, судебная коллегия по гражданским делам областного суда сослалась на то, что расписка от 17 января 2014 г. истцом не писалась и не подписывалась, что подтверждается заключением судебной почерковедческой экспертизы от 10 августа 2018 г., не доверять которому оснований не имеется. Иных доказательств передачи Л.Ю.В. денежных средств в размере 3 000 000 руб. ответчиком не представлено, в связи с чем иск Л.Ю.В. подлежит удовлетворению. При этом судебная коллегия в качестве основания для признания договора займа недействительным указала на его несоответствие требованиям пункта 4 статьи 1 и статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, квалифицировала его как ничтожный, поскольку в связи с фальсификацией расписки данная сделка противоречит существу законодательного регулирования обязательств из договора займа, предусматривающего письменную форму. По мнению суда апелляционной инстанции, оспариваемая сделка от 17 января 2014 г. не исполнялась, а потому срок исковой давности, предусмотренный пунктом 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, для предъявления требования о признании сделки ничтожной истцом не пропущен. С такими выводами суда Судебная коллегия не согласилась.

В соответствии с частью 3 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение по заявленным истцом требованиям. Однако суд может выйти за пределы заявленных требований в случаях, предусмотренных федеральным законом. Из искового заявления Л.Ю.В. следует, что он просил признать недействительным договор займа от 17 января 2014 г., оформленный распиской, согласно которой он взял взаймы у Т.П.В. 3 000 000 руб., по тем основаниям, что сделка совершена им под влиянием обмана со стороны ответчика (пункт 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации), а также с кабальностью сделки (пункт 3 той же статьи). Как следует из материалов дела, судом первой инстанции проведено три судебных заседания. Согласно протоколу судебного заседания от 3 мая 2018 г. стороны не явились. Согласно протоколу судебного заседания от 23 мая 2018 г. представитель истца подал заявление о назначении судебной экспертизы, на разрешение которой предложил поставить вопрос, Л.Ю.В. или иным лицом написана и подписана расписка от 17 января 2014 г. Из протокола судебного заседания от 29 августа 2018 г. следует, что ни истец, ни его представитель надлежащим образом уведомленные о дне рассмотрения дела, не явились. Решение по делу постановлено 29 августа 2018 г. Таким образом, исковые требования Л.Ю.В. по сравнению с изначально заявленными не менялись.

Из апелляционного определения следует, что судебная коллегия по гражданским делам областного суда рассматривала дело о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в пунктах 1 и 3 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, и именно для проверки указанных доводов истца суд первой инстанции назначил почерковедческую экспертизу. Однако в указанном определении отсутствуют выводы относительно того, являлась ли сделка кабальной или совершенной под влиянием обмана. Нельзя признать таким выводом указание суда второй инстанции на то, что ссылка суда на отсутствие в деле доказательств, свидетельствующих о написании и подписании истцом расписки под влиянием обмана, насилия, угрозы, не опровергает выводы судебной коллегии ввиду наличия в деле заключения судебного эксперта, сомнений в объективности которого ни у суда первой инстанции, ни у суда апелляционной инстанции не вызвало, заинтересованность эксперта в исходе данного дела не установлена. Вывод о ничтожности сделки, как следует из апелляционного определения от 24 декабря 2018 г., основан на ее несоответствии требованиям пункта 4 статьи 1 и статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, и ввиду фальсификации расписки данная сделка противоречит существу законодательного регулирования обязательств из договора займа, предусматривающего письменную форму. Однако требований о признании договора займа от 17 января 2014 г. ничтожным по основаниям нарушения ответчиком принципа добросовестности при заключении указанной сделки не заявлялось.

Следует отметить, что судом второй инстанции в нарушение части 2 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не учтены обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением городского суда от 12 декабря 2017 г. по делу по иску Л.Ю.В. к Т.П.В. о признании недействительным договора займа, применении последствий недействительности сделки, компенсации морального вреда, копия которого имеется в материалах дела на листах. В указанном судебном постановлении суд, анализируя обстоятельства заключения договора займа между Л.Ю.В. и Т.П.В., оформленного распиской от 17 января 2014 г., пришел к выводу, что каких-либо доказательств недобросовестности действий Т.П.В. при заключении договора займа, выраженного в преднамеренном создании у Л.Ю.В. несоответствующего действительности представления о характере сделки, ее условиях, предмете, других обстоятельствах, влияющих на его волеизъявление, не имеется.

Также суд указал, что допустимых доказательств тому, что Л.Ю.В., совершая оспариваемую сделку, действовал под влиянием обмана, существенного заблуждения, либо в состоянии, при котором он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не представлено. При этом суд при вынесении решения руководствовался статьей 10, пунктом 2 статьи 168 и пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации. Суду апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела надлежало не только учесть в качестве преюдициальных обстоятельства, установленные городским судом в решении от 12 декабря 2017 г., но также рассмотреть вопрос о том, не являются ли тождественными рассмотренные по указанному делу требования Л.Ю.В. тем его требованиям, которые заявлены по настоящему делу. Допущенные судом второй инстанции нарушения норм права являются существенными, в связи с чем апелляционное определение подлежит отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.